Ангкор-Ват (Камбоджа, Ангкор)В 1868 году в Париже вышла книжка путевых набросков французского натуралиста Анри Муо «Странствие в царства Сиама, Камбоджи, Лаоса и остальные области центрального Индокитая». Самого ученого к тому медли теснее не имелось в живых: он скончался от лихорадки в Лаосе 7 ноября 1861 года.Величавый храм Ангкор-Ват, посвященный господу Вишну Из книжки Муо Европа с удивлением выяснила, что в лесистых дебрях страны кхмеров, к северо-западу от Большого озера Тонле-Сап, находятся остатки старых храмов и замков, остатки каналов, стенок — целый город. Полузабытый и брошенный, полуразрушенный и необитаемый, заросший кустарником, он великолепен и таен. В Европе изумились и почти все не поверили Муо, как не поверил и он, иной раз во период собственных странствий в первый раз услышал о «потерянном городе». Средние в восточных странах легенды сначала не завлекли его заинтересованности, но они повторялись опять и опять с четким указанием адреса городка. Этот город лицезрели и рыбаки, и охотники, и фермеры из приозерных деревень. Опять эту легенду скептически настроенный француз услышал от христианского проповедника, заброшенного долей в эти закраины. И Муо согласился пройти совместно с пресвитером к городку. Еще сравнимо не так давно добраться до Ангкора имелось вообщем нелегкой задачей. Ну и сама поездка в Камбоджу имелась странствием чуток ли не на кромка света. Иной раз ученый все-таки добирался до Пном-Пеня, оказывалось, что приключения, фактически разговаривая, только лишь начинаются. Из 1-го местечка в второе приказывали часто только дорожки, и было надо суметь не заблудиться в этом неизвестном закраине. Жеребец, слон либо запряженная буйволом телега с большущими колесами, сампаны и пироги в сезон дождиков — вот и все средства передвижения. Так к тому же 50, и 40 годов назад добирались ученые до сказочных зданий Ангкора. Размахи храмового комплекса впечатляют Но иной раз ученый француз, раздвинув кустики, увидел город, он нетрудно остолбенел от изумления, восторга и восхищения. Исполинские храмы возвышались над самыми высочайшими деревьями, и даже обвившие их лианы и проросшие в стенках узловатые стволы не могли скрыть их величавые башни. Из-под темных порталов вылетали птицы, и летучие мыши шуршали под сводами храмов. Густой тропический лес был крутом, с циклопическими деревьями, лианами, травками в рост жителя нашей планеты, с зарослями папоротников. Рычание хищников, вопли обезьян, скакавших с ветки на ветку, душноватые тучи москитов. Природа, тот или другой в пустынях и неотзывчивых степях тысячелетиями бережёт законсервированные песками храмы, совершенно по-иному ведет себя в тропических зарослях. Заслуживает людям покинуть из жилья, из городка, как на последующий же год кустики и побеги бамбука раздвинут плиты площадей, лианы оплетут стенки жилищ и зеленоватые пятнышка травки украсят крышу. Сквозь немного десятилетий стенки, разорванные великими корнями, упадут, крыши провалятся и скоро разрастающиеся деревья закроют кронами остатки домов. И тут в травке и зелени скрывались издавна теснее расшатанные каменные ступени, заросшие сетью и скользкие от мха. Обрушившиеся каменные установки заграждали дорогу. За корнями, ветвями, листьями бесчисленных баньяновых деревьев, за бешеной растительностью, прятавшей храмы, нелегко посещало иногда узреть статуи и барельефы. Стенки, испещренные рельефами, колоннады, галереи, башни, скульптуры, террасы. Как зачарованный бродил Муо по красочным развалинам, наслаждался их необычайной для глаза европейца красой, дивился их громадным размахам. Разумеется, Муо многого тогда не мог знать, но он сообразил генеральное: увиденные им руины неповторимы. Ангкор-Ват квитается наикрупнейшим храмовым комплексом в мире Храмы средневековой Камбоджи не сдались под натиском леса, так как поистине большие профессионалы могли возвести этакие сооружения. Ангкор — это не совсем только одно из самых выдающихся творений людского духа, но вместе с тем и застывшая в камне история большой и специфичной цивилизации. Потом Муо и остальные ученые спрашивали, кто выстроил этот город, но камбоджийцы только лишь разводили руками и неясно отвечали: — Город — тяжба рук короля ангелов Пра-Юна. — Этот город построен великанами, тот или другой иной раз-то жили в наших закраинах. — Этот город сам построился, так как людям это не под массу. Но сохранилась старая легенда о том, как в незапамятные поры, иной раз боги еще появлялись на миру посреди элементарных смертных, жил-был в стране Индрапараста царевич Пра Кет Меалеа. Он был великолепен, мужествен и юн, и боги обожали его. В индивидуальности его обожал бог солнца Индра. В один-одинехонек великолепный задевай Индра брал близкого фаворита к для себя на небо. Бог жил в прекрасном замке, тот или иной стоял на вершине холмика Меру — там, где обыкновенно посиживал Индра, кидая (ежели имелось превосходное настроение) на мир молнии либо высылая настолько полезные земледельцу дождики. Занятие свойскую он выполнял исправно, так как его усердиями в Камбодже четыре месяца в году лили дождики. Пра Кет Меалеа чрезвычайно понравилось во замке: и сам дворец был священно неплох, и находился он в центре Вселенной — обители богов. Быть может, никогда бы не покинул парень этот дворец, если б не небесные танцовщицы — полунимфы, полуангелы. Не приглянулся им его человеческий запах, и не поладил молодой царевич с ими. И упросили они Индру выслать Пра Кета назад, на мир. Рельефное изображение верховного господа Индра Царевич был чрезвычайно обижен. Не достаточно того, что ему произнесли: «От тебя, братец, как-то нехорошо пахнет», — но было надо расставаться с дивным замком, к тот или другой он так привык и тот или иной так полюбил. Индре, видимо, приходилось квитаться с танцовщицами-деватасами, но он был добр, и ему имелось жалко юношу. Видя горе царевича, Индра так: «Не печалься, я построю для тебя экий же дворец на земле». Он поручил это конструктору богов Останки Пуснуку, а священный буйвол Нанден отыскал, по велению Индры, участок для водящегося корпуса. Под управлением священных посланцев тыщи самых качественных тружеников из различных государств возвели на миру диковинной красы дворец. Как и дворец Индры, он был украшен пятью башнями, и внутреннее убранство его имелось прекрасным. Правитель Яшоварман, заработав от отца в наследие великую империю, уделял самое большее заинтересованности укреплению, точнее, даже обожествлению королевской власти. А сделать это можнож имелось, только лишь заручившись поддержкой жрецов. И правитель основывал 10-ки монастырей, строил храмы самых различных религий и, в конце концов, начал вводить новейшую столицу, доблестную живого господа, — Яшодхарапуру, ведомую сейчас как Ангкор. Потом погибели Яшовармана наступил длинный период междоусобиц и борьбы за власть. Кандидаты на престол встали строить близкие столицы, и Ангкор 20 лет был в запустении. Если б стройку Ангкора закончилось при главных королях, то он так бы и остался один-одинехонек из бессчетных городов, затерянных в тропических зарослях. Но новейший правитель «восстановил священный город Яшодхарапуру и принудил его сверкать несравненной красой, построив жилья, увенчанные блистающим золотом, и дворцы, сияющие драгоценными камнями». Башни храма нарекают пранг В 1113 году на престол вступил Сурьяварман II, тот или иной, как и положено истинному королю, собрал армию и пошел достигать соседей. Все-таки военной славы он для себя не добыл и тогда решил переключиться на внутренние задевала. Он стал усиливать культ господа-короля и для этого выстроил храм Ангкор-Ват, что значит «храм города», столичный монастырь. Ангкор-Ват — самое большущее религиозное сооружение в мире. Он главным образом хоть какого евро храма, хоть какой мусульманской мечети, хоть какого зиккурата, пагоды либо пирамиды. Ангкор-Ват построен так ладно, что без остатка сохранился и поныне поражает свойской красой. Храм представляет из себя святилище, тот или другой заслуживает на платформе возвышением в 13 метров. Под ней иная платформа площадью в один-одинехонек гектар, по углам тот или иной быть достойным четыре башни, соединенные галереями меж собой и центральным храмом. Центральная башня возносится ввысь на 65 метров. В ее святилище Сурьяварман повелел найти скульптуру господа Вишну, личностью схожего на самого короля. Это имелось в традиции Ангкора: короли не совсем только духовно отождествляли себя с всевышним, да и считали себя его физическим продолжением. И целый этот ансамбль был окружен 2-мя шеренгами стенок с башенками и воротами, так что корпоративная площадь Ангкор-Ват сочиняла один-одинехонек квадратный километр. Башни Ангкор-Ват обрисовать чрезвычайно тяжело, так как ничего схожего в мировой архитектуре нетрудно нет. Пожалуй, их можнож сопоставить с обрезанными снизу (до половины) кукурузными початками либо с вершиной пшеничного колоса невозможных масштабов. Ранее вершины эти имелись компенсированы золотыми листьями, а барельефы, скрашивающие террасы, разукрашены. Ангкор-Ват чрезвычайно схож на великую гору Храм на Востоке чрезвычайно густо близкими формами припоминает гору. Это соединено с ролью священной горы Меру (близкого рода Олимп восточного мира) и с функцией гор в восточной истории. Гора — знак кощей и величия, и поэтому как гора — пятиглавый Ангкор-Ват. Каждый камень храма возмещен резьбой либо барельефами. Чего же заслуживает только лишь галерея основного этажа длиной в целых 600 метров! Тут восемь панно — главным образом тыщи квадратных метров рельефной статуи. Сотки красивых танцовщиц, военные и религиозные сцены. Будто, что в камне возрождают античные легенды, суеверия, давняя жизнь. Сюжеты целых этих циклопических каменных фресок забраны из мифологии — из «Махабхараты» и «Рамаяны». На одной из фресок изображены все боги, входящие в пантеон Брамы: богиня богатства Кубера и бог войны Сканда, с бессчетными руками и башками, вершиной на павлине, и Индра, и Вишну, и бог погибели Яма, и Шива. Ученые разыскали прекрасные ансамбли, храмы, дворцы и башни, тот или другой в протяжении веков сочиняли гордость камбоджийских владык. Город строился длинно, вид его и размахи изменялись самое большее разов. Каждый новейший правитель творил для себя храм-усыпальницу. Этот храм был должен находиться в центре — на пересечении улиц и каналов. Рассчитывалось, что город сходственен горе Меру — жильу богов и центру мироздания, он тоже центр мироздания. Согласно и храм — центр земной суши. Стенки храма украшены бессчетными рельефами с разными сюжетами Город все рос и рос, появлялись новейшие участки, новейшие центры. Необыкновенно немал город был в ту эру, иной раз на престол вступил Джаяварман VII — чрезвычайно любознательная фигура в камбоджийской истории. Наместники Сурьявармана унаследовали его самомнение и тщеславие, но не его массу. Потом погибели Сурьявармана империя кхмеров имелась разгромлена, а ее столица пленена. Страна задыхалась под тяжестью налогов и податей и не могла теснее противиться. Деревни обезлюдели — кто покинул в бойцы, кто отрабатывал барщину на постройке. Начались крестьянские волнения. Но с сиим, выглядело бы, смертельным для страны ударом связан и его новейший расцвет. Иной раз столица имелась пленена, обитатели угнаны в рабство и золотые пластинки сорваны с храма Ангкор-Ват, кхмеры, разгромленные, но не покоренные, слились вокруг Джаявармана VII. В близкое период он добровольно отказался от престола, уехал из столицы, что имелось не совершенно приемлимо для короля, тот или другой престол причитался по праву. Но иной раз стране стало угрожать порабощение, Джаяварман объединил в горах остатки разбитых отрядов, сделал крестьянское ополчение и повел борьбу с захватчиками. В 1181 году он нанес тямам сокрушительное поражение, потопил их флот и убил их короля. В том же году он короновался на престол. Джаяварман решал поистине смелые усилия, чтоб спасти страну: он сооружал новейшие каналы, строил водохранилища и дороги, наводил порядок посреди чиновников. Он вернул разрушенный Ангкор и обнес его могучей стенкой. Громадные каменные особы боддисатвы Локешвари В центре городка, прославившегося храмами, замками и известной террасой слонов, был воздвигнут Байон — новейший для Камбоджи тип храма. Это поистине умопомрачительное зрелище, странноватое и противоречивое (вообщем, как и все, что сооружал Джаяварман. Гора камешков, хаотическое нагромождение частично разрушенных периодом, частично незавершенных строений. И на фоне неба — силуэты 50 превосходных башен, устремленных ввысь. Любая из их веет на 4 собственных сторонках исполинские изображения лиц боддисатвы Локешвари, высеченные в камне. 200 лиц, усмехающихся схожей неясной ухмылкой, глядят на город. Немножко квадратные, чуток плоские особы с обширными носами, миндалевидный разрез глаз, низкие и в то же период верно очерченные губки. И они все (ежели веровать преданиям и хроникам) — особа самого Джаявармана. Галереи Байона, как и галереи Ангкор-Ват, украшены каменными барельефами. Сюжеты этих широких каменных композиций касаются к двум безукоризненно разным мирам. Показная галерея посвящена историческим событиям и бытовым сценам, а фрески внутренней галереи изображают мир богов. Вот бойцов подкармливают обедом. Его доставили на этаких же телегах, какие и сейчас узреешь на дорогах и улицах Камбоджи. Принцессы, бессильно откинувшиеся в паланкинах, ожидают, пока пройдут войска. А вот морская битва — башки сидячих за веслами гребцов, борцы с дротиками, луками и щитами. Изображение залитого водой леса — близкого рода знак Камбоджи. В период тропических ливней, иной раз с июня по сентябрь задевай за деньком низвергаются с неба сильные потоки дождика, чуток ли не вся Камбоджа уходит под воду. Вот и на стенках Байона изображено умопомрачительное видение леса, полного воды и рыб. Рыбы так впечатляюще и верно вырезаны в камне, что, даже не водясь большущим спецом, можнож распознать их породы. Рельефные изображения танцовщиц А вот сцены придворной жизни — танцы, беседы, забава в шахматы, борьба, повелитель в окружении придворных. Сцены, посвященные Шиве, Раме, Кришне, превращениям Вишну, перемежаются эпизодами с ролью царевичев и принцесс. Вот история отпрыска Кришны и Рукмини, брошенного в море бесом злобна и проглоченного рыбой. Легенды, легенды, легенды. Культ короля-господа, общепринятый еще в IX веке, длится. Правитель всемогущ, он не совсем только самодержавный властитель, он к тому же живое воплощение господа. Его особа священна. Он — бог-правитель. И ему поклоняются как господу-королю. Храм — это что-то вроде городка в городке. Замкнутый в окружающих его больших стенках, со свойской своей внутренней жизнью, близкими священниками, служками, музыкантами, священными танцовщицами, слугами, рабами. Со родным складом шикарных ритуальных одеяний, предметов культа, пищи; со близкими кухнями, работами, помещениями. И со свойской богатой казной, в тот или иной год от году умножались колоссальные запасы драгоценных приношений и подарков — золотой посуды и серебра, жемчуга, бриллиантов, алмазов. Гнет спину камбоджийский крестьянин, трудолюбиво снимая по три урожая со близкого рисового поля. 10-ки тыщ семей в сотках деревушек от зари до зари заняты нелегкой службой, в поте особы близкого добывая для себя на пропитание, но еще в большей ступени на содержание королевского двора и бесчисленных храмов. Растут доходы царской казны. Растут владения и сила храмов. Один-одинехонек из проходов во внутреннем дворике Ангкор-Ват Чтоб выстроить только лишь один-одинехонек храм Бантеай-Хмар, затерянный в тропических зарослях на северовостоке страны, 40–45 тыщ рабочих обязаны имелись трудиться по 10 часов в задевай восемь лет попорядку. А над узором его тыща человек обязана имелась действовать 20 лет! А ведь имелись еще остальные храмы и монастыри в остальных городках. Был Пра-Кхан — «Священный меч», мавзолей, воздвигнутый Джаяварманом VII в память близкого отца и занимавший площадь в 56 гектаров. В надписи, посвященной буддийскому храму Та-Прохм, можнож прочесть: «Ему принадлежит 3140 деревень. В нем имелось занято 79 365 человек, из их — 18 больших жрецов, 2740 служителей, 615 танцовщиц. Храму принадлежало 5000 кг золотой посуды, практически столько-же серебряной, 35 алмазов, 40 620 жемчужин, 4540 остальных драгоценных камешков, большая золотая чаша…». Но это еще не многие. Ниже надпись перечисляет «продукты кормления всякого рода: рис, масло, патоку, растительное масло, крупы, мед». И даже 2387 пар одежды для облачения статуй! А ведь это был далековато не единый храм. Но сквозь столетие потом Джаявармана VII, ругательного большого строителя Ангкора, от иной раз-то преуспевающей империи остались одни воспоминания. В 1431 году потом 1-го из набегов сиамцев, тот или другой забрали и разграбили город, большая часть обитателей покинули Ангкор. Немногие остались жить в нем, но через плиты мостовых теснее начала пробиваться травка, зарастали травкой водоемы и рвы. Голодные, позабытые целыми крокодилы выбирались на сушу и издыхали на улицах мертвой столицы. Позже тропические заросли совершенно впитали город, и дороги к нему имелись позабыты, как был забыт культ господа-короля. Длинные века Ангкор-Ват остается величавым и великолепным Но город не жаждал помирать. Город дождался близкого медли, иной раз легенды о нем услышал Анри Муо. Исследователь привлек к Ангкору интерес ученых и всесущих журналистов. За немного десятилетий упорного произведения, раскопок, исследования полустертых надписей историки различных государств смогли запастись экое численность сведений, что мы сейчас знаем не совсем только, иной раз верховодил и с кем воевал тот либо другой правитель, да и как одевались, во что веровали, о чем размышляли его бессчетные подданные. Люди разыскали и опять возвращали к жизни Ангкор, тот или иной стал один-одинехонек из больших музеев мира. Башни его скрашивают государственный герб Камбоджи. Ангкор-Ват на карте: |
// Комментарии (0)